Дальнейшая служба в полках

Форум » Воспоминания о ШМАС и дальнейшей службе в авиации » Дальнейшая служба в полках - II (продолжение) » Ответить

Дальнейшая служба в полках - II (продолжение)

Admin: А здесь мы будем рассказывать о своей дальнейшей службе после ШМАС... Если вам нечего рассказать о службе в армии, значит вы прожили эти годы ЗРЯ! Бывший командир Начало темы здесь! «Что скажут о тебе другие, коли ты сам о себе ничего сказать не можешь?» Козьма Прутков Задумайтесь, господа авиаспециалисты, над смыслом сказанного классиком и попытайтесь ответить на три вопроса: «Кто - я? Зачем живу? И что останется после меня?» Позволю себе процитировать обращение к посетителям с «Сайта тружеников авиационного тыла стран СНГ!» Воспоминания о воинской службе возвращают нас в дни нашей молодости, не дают нам стареть. Общаясь на сайте, мы с искренней любовью вспомним своих первых воспитателей – командиров взводов, рот, батальонов, начальников, гражданских тружеников тыла, давших нам знания, и воспитавших в нас любовь к Отечеству, Вооруженным силам, авиации. В стенах казарм, кубриках в нас были привиты чувства патриотизма, войскового товарищества, ответственности за судьбы людей, порученное дело, за нашу страну. Это помогло многим из нас на нашем жизненном пути. Общаясь на нашем сайте мы вспомним и свою службу, свои «мучительные» первые дни в ШМАС и в авиачастях.

Ответов - 120, стр: 1 2 3 4 All

ВИРАЖ: Осень 1959г,получил распределение в дивизию под Новгородом,п.Кречевицы,а там уже направили в полк,который находился в Лодейном поле ,Ленинградской обл.Полк ИЛ-28,ТЭЧ.Был очень опытный коллектив механиков и техников и мы,вновь прибывшие,быстро освоили работу,особенно сложно было зимой при сильном ветре,а то и дожде зимнем.Старшина в полку был отличный человек,прекрасно играл на трубе,иногда нам подъём играл.Около казармы соорудили каток,музыка была из казармы и гражданским разрешали приходить на наш каток. В полк часто наведывался зам.командующего Ленинградского округа по ВВС-генерал Кожедуб И.Иногда устраивал и тревоги.К офицерам был очень строг,а вот к солдатам относился по-проще.

ВИРАЖ: Самые первые работы мне дали-это шасси,подшипники.проверка трещин и т.п.Командир ТЭЧ сказал,пока 10 раз шасси не сделаешь,другую работу не получишь.А хотелось разнообразия и поскорее всё пройти .Так и было,пока 10 раз не сделал,др. работы не получил.Потом пошло.поехало,сидели в турбинах на морозе,искали трещины в лопатках с помощью двух красок,потом появился осцилограф и стало легче.но он всё-таки показывал с большой погрешностью.Каждый механик хотел найти трещину,а за это было обещано отпуск.Но слава Б-гу трещин не было.Много работали с движками,гидравликой,управлением.Инженер полка был очень грамотный офицер,да и сам полк был на хорошем счету в дивизии.Командир полка был полковник Гурвич С.И-Герой Советского Союза,фронтовик.Где то осенью 1960г вдруг нас построили и сообщили.что полк расформировывается,самолеты разрезать,двигатели законсервировать.Естественно,стариков всех дембельнули..Это была команда Хрущёва Н.С. о том,что фронтовая авиация нам не нужна,будут ракеты и т.п.Два самолёта мы раздербанили,а сердце кровью обливалось.Но прилетел с дивизии генерал наш и приказал прекратить эту работу.

ВИРАЖ: Нас же,кому ещё было пахать до 1961г развезли в разные части.Я и ещё один наш механик попали в п.Котлы,Ленинградской обл.Там переучивались мы на ФКР-1.В установке нас было трое=командир-лейтенант-инженер,водитель тягача и я механик.Служба была довольно сложная,не сравнить с предыдущей,очень много тревог,развёртываний и т.п.А в начале 61 г меня направили в истребительный полк в Сиверскую,так я стал механиком сразу двух МИГов -15,один из которых был УТИ.Но об этом в продолжении.

LVI: Свою первую работу выполнял на МИГ-15УТИ . Был такой в полку учебный "самоль", но не долго. На смену пришла "спарка" СУ-7б, кстати, с техником этого самолета поддерживаем отношения(переписываемся). Помню, что очень волновался после первого самостоятельного регламента; а хорошо ли прочистились фильтры? а как законтрил гаечки? а как их затянул? В голове-каша, хотя все это проверялось не один раз. Самолет с ТЭЧи пошел на ночные полеты, а я и заснул только когда они закончились. И затем только года через 4 пришлось поволноваться, когда разбился МИГ-27, вышедший из ТЭЧи сразу на полеты. Слух прошел, что что-то с управлением( я же был по-управлению с-та.). В группе переполох;документы, инструменты-все на проверку). Но все обошлось, да и летчик катапультировался(правда прихрамывал). Примчалась комиссия: летчика посадили в кабину другого самолета и он рассказывал двум генералам как и что. Я как раз находился рядом. В тот момент я не хотел бы быть на месте молодого летчика, досталось ему "крепко". Хоть и генералы, а свое дело знали(АСЫ, одним словом).

МИГ: Все , видимо, помнят свою первую работу на самолёте. У меня - это было соединение всех ШР в гаргроте МиГ-21 после расстыковки и последующей стыковки фюзеляжа. Всё соединил, законтрил, доложил начгруппы регламентных работ, расписался...и как коллеги пмшут - волновался потом. Потом всё проверили - всё работает и отлегло на душе. Позднее, когда регламенты стали обычным делом, уже всё спокойно проходило, а сначала...Это же самолёт! МИГ.

Хан: МИГ пишет: Все , видимо, помнят свою первую работу на самолёте После учебкии моя служба продолжилась в ТЭЧ на регламентных работах по двигателю на самолетам СУ-17. И первая моя работа, под четким руководством прапорщика Овчинникова, заключалась в состыковке фюзеляжа самолета. Одним из этапов этой работы было установка трех тяг соединяющих хвостовую часть самолета с жаровой трубой двигателя. Забрался я на стабилизатор и начал одевать эту тягу на жаровую трубу, а она не лезет ни в какую. Мучился минут двадцать, а затем говорю прапору на украинский мови "батьку не лізе", а он снимает с подъемника ручку (кто видел тот знает) и говорит - " вот тебе приспособление, наставь и хорошенько е...ни молотком". Я был поражен, как это приспособление - ручка подъемника да еще и со всей дури молотком, и это по самолету, нет нас так не учили. Но выхода иного я не видел и с опаской сделал как было велено. Тяга заскочила как шар в лузу. Позднее, когда регламенты стали обычным делом, уже всё спокойно проходило, а сначала...Это же самолёт!

ОСВ: Первое, что мне доверили делать на самолёте - включать и выключать цепь "Взрыв", потом связывать порвавшуюся плёнку (проволоку) речевого регистратора, а попросту магнитофона. Вообще, должен сказать, что обязанности механика группы РЭО нетяжелы и необременительны. Единственно, все радиопричиндалы находятся в малодоступных местах, большая часть в так называемом колодце. На самом деле похоже на узкий колодец, только идущий снизу вверх. В нашей группе , когда я пришёл в полк, было три офицера, три прапорщика и три бойца - срочника, все ребята добротные, я при росте 175 и весе 80 был самым худым. Поэтому лазить в колодец чаще всего приходилось мне. Самое неприятное - это демонтаж УКВ станции, ну и естественно, установка её на место. Она не очень тяжёлая, но в условиях ограниченного пространства колодца приходилось попотеть - расконтрить, отсоединить разъёмы, вытащить на вытянутых руках с места и установив на собственную голову, осторожно выбраться из колодца. Для работы в колодце была специальная стремянка - что-то вроде высокой табуретки со ступеньками. Ступеньки и верхняя площадка имели довольно большую площадь, поэтому приходилось опасаться порывов ветра, струи от двигателей выруливающих самолётов. У меня однажды сдуло стремянку из-под ног, хорошо, успел упереться руками в края люка, слава Богу, руки были свободны. К счастью, работать с крупными и тяжёлыми блоками приходилось редко, чаще всего приходилось залезать в колодец для замены плёнки в МС-61, рвалась она регулярно и часто. А блоки вычисления навигации и посадки (БВН и БВП) наоборот, находились наверху, за кабиной. Чтобы ввести программу, нужно было залезть наверх, открыть люк (штук двадцать замков), крышку люка засунуть в щель между фюзеляжем и воздухозаборником и, придерживая её ногой, лёжа на пузе и свесив вниз голову, добраться до БВН и БВП. Делалось это перед каждым вылетом. ВИРАЖ пишет: команда Хрущёва Н.С. о том,что фронтовая авиация нам не нужна,будут ракеты и т.п.Два самолёта мы раздербанили,а сердце кровью обливалось. В нашей группе был старый прапорщик, Иван Антонович Змиев, служивший срочную как раз в то время. Когда он рассказывал о том, как резали новые самолёты (полк только освоил ИЛ-28), у него на глазах слёзы наворачивались. Говорят, ИЛ-28 был очень удачной машиной. Я их видел на учебном аэродроме в Чорткове и однажды у нас сел такой с какой-то хитрой антенной и экипажем в морской форме. Видимо, всё-таки не все угробили

ВИРАЖ: Первые ИЛ-28 были без АРТ-8(автоматический регулятор топлива).Эти бомбёры воевали в Корее с нашими лётчиками и когда надо было дать газу резко,то движки захлёбывались и ,понятно,становился самолёт хорошей мишенью.Поэтому был создан этот классный агрегат-АРТ-8,который не позволял резко подавать топливо к форсункам,а дозировано.Американцы ИЛы эти называли "мясниками".Впоследствии было выполнено и сдублированное управление стабилизатором.

ВИРАЖ: Пришлось нам разбирать и ТУ-4,КОТОРЫЙ ПЕРЕГНАЛИ В ПОЛК к нам.Мы его долго разбирали,т.к. машина огромных размеров по сравнению с нашими ИЛами.Было очень интересно их разбирать,особенно поразили баки мягкие,еоторые вытаскивали из небольших люков.

Ion Popa: В начале службы, в первые дни, единственным светлым пятном были письма. Тонкая ниточка, которая связывала с домом, с друзьями... По прибытии в Могилёв, в ШМАС, у нас сложилась такая ситуация, что в течении первой недели было очень много свободного времени, так как учебка ещё не была укомплектована личным составом. Этим - то временем мы и пользовались для написания писем. Благо, было о чём писать. Я, помнится, писал многостраничные письма с изложением распорядка дня, меню в столовой, короче, про всё-всё-всё... Даже рисовал в письмах, со скуки, двухярусные койки, тумбочки... Потом стало не до многостраничных посланий, началась учёба... Зато раз в неделю я стал ходить в наряды дежурным по штабу или дежурным по КПП. Там ночью время хватало, правда писать, в основном, стало не о чем. Всё потихоньку устаканилось, служба проходила спокойно, учёба, наряды. Да и не любитель я эпистолярного жанра. Но понимал, что дома волнуются, поэтому родителям писал раз в неделю. Хотя бы пару слов. Мол жив, здоров, всё нормально. Адресатов у меня было не много, поэтому и проблем с писаниной не возникало. А вот у некоторых ребят из нашего взвода практически всё свободное время уходило на письма. Да и на занятиях безбожно писали. Каким образом мы отправляли и получали письма в ШМАСе, убей не помню. А вот, что хорошо помню, так это то, что конверты без марок, которые стоили 1 коп. за две штуки, были в большом дефиците. Ведь письма солдат - срочников пересылались бесплатно. Потом, по прибытии в Смоленск, я продолжал писать домой раз в неделю. Отрывал от 210 - мм рулона телеграфной бумаги полоску и обмакивая ручку с пером в слегка разбавленную водой чёрную тушь писал примерно следующий текст: "Привет! У меня всё нормально." И мне не в тягость, и родители спокойны. Друзьям писал, естественно, много реже, когда было о чём. Вот в Смоленске, хорошо помню, написаные письма опускали в ящик, откуда их забирал почтальон, а пришедшие лежали на тумбочке у дневального и кто - нибудь из нас забирал корреспонденцию для всей смены. Ещё помню, что был у нас в аппаратной треугольный штемпель, как на фотке, поэтому мы часто бросали наши проштемпелёваные послания в городские почтовые ящики, благо выход в город у нас был свободным.

82-й: В годы нашего призыва существовало негласное правило (и его придерживались все - от солдат до офицеров), а именно - в день рождения солдата не отправляли в наряд или на работы. Даже "молодой" мог расслабиться (не сильно конечно). Ко дню рождения от родных, как правило, приходила посылка с едой. Поделившись продуктами с ближним окружением, в меланхолии пережевывая домашний коржик, испеченный заботливой бабушкой, пересчитывая мысленно те месяцы что отслужил, и те дни что остались до ДМБ, сижу на жесткой табуретке в пустынной казарме, слушая как за стенкой в коридоре скрипит половицами, переминаясь у тумбочки, дневальный по роте. К сожаленью, день рожденья, только раз в году...

МИГ: Вспомнились почему-то холодные ночи в казарме. Все помнят, наверно, как в казарме висел график температуры, ежедневно отмечаемой дежурным по эскадрильям. И иногда кривая стремилась вниз. Тогда нам разрешалось накрываться ещё и шинелями. Становилось теплее. В связи с этим вспомнил своего товарища по ТЭЧ Юрку Гайворонского из группы авиавооружения. Так вот это одессит никогда не накрывался шинелью, а в более тёплые ночи, вообще накрывался только по пояс. Бывало встанешь ночью по делу, ёжась идешь в туалет мимо его койки , посмотришь на него и в дрожь бросает. Закалённый был парень. МИГ.

Серый: Да,зимой порой в казарме температура до +12 падала, но старшина молодец, выдавал всем желающим второе одеяло ещё с осени, плюс набрасывали сверху шинель, залазили под одеяла как в спальный мешок, невыправляя из-под матраца, получалось очень тепло и уютно.

tsipeter: Серый пишет: Да,зимой порой в казарме температура до +12 падала В полку в казарме было тепло. Жили мы в комнатах по 8-10 человек, котельная была в каких то 100 метрах, топилась угольком польским но температуру давала. Как известно в Польше редко бывают суровые зимы, большей частью слякоть, дождь в перемешку со снегом и мы больше замерзали на технике, а разогревались после работы в спортзале, он у нас был оборудован не чердаке казармы.

ОСВ: Наверное, многие помнят, что существовала такая вещь, как шефство предприятий над воинскими частями. У нашего полка шеф был не совсем обычный - оперный театр. Шефство в основном состояло в том, что наших бойцов иногда приглашали заполнять зал во время непопулярных спектаклей. Как известно, среди военных немного любителей бельканто, а среди солдат срочной службы многие и не знают, что такое театр, опера, а некоторые и не догадываются, что существует музыка кроме той, что исполняется на двух струнах, натянутых на палку. Одним словом, походы в театр большой популярностью не пользовались и на такие мероприятия обычно снаряжалась молодёжь - им, естественно, любая возможность смыться из казармы в радость. Другим частям нашего авиагородка, по общему мнению, повезло больше. Над охраной шефствовала швейная фабрика - познакомиться и "задружиться" с девчонками всяко веселее, чем спать на оперном спектакле. Ещё больше повезло дивизиону - их шефом была кондитерская фабрика, то есть, кроме девчонок ещё и разные вкусные штуки. Одним словом, когда однажды вечером замполит объявил мне, что я с двенадцатью бойцами должен срочно убыть в казарму, переодеться в парадную форму одежды и следовать в театр, я не сильно обрадовался. По нескольким причинам: день заканчивался, и тащиться куда-то, кроме казармы не хотелось, кроме того, команду собрали из тех, без кого можно без особого ущерба завершить лётную смену, бойцы были из разных подразделений - отдать такое количество из одной эскадрильи во время полётов абсолютно невозможно. Я к тому, что с чужими бойцами любое мероприятие - дополнительный напряг. И переодеваться в парадку. Никто у нас не любил эту форму (согласитесь, вещь довольно нелепая и неудобная). Слава Богу, на этот раз почему-то с сапогами (ботинки у нас тоже не любили). По прибытию в театр, выяснилось, что на сей раз дело будет более весёлое - нам предстояло принять участие в спектакле в качестве статистов, изображать казаков. В этот день ставилась опера П.И. Чайкомского "Мазепа". Нас переодели в широкие шаровары, какие-то кафтаны, выдали деревянные копья, нарисовали усы. После того, как узбеков и киргизов переделали в хохлов, началась репетиция или, скорее, тренировка. Нас разделили на три группы, во главе каждой из которых был статист-профессионал. У них были усы не нарисованные, а приклеенные и вместо деревянного копья - деревянная сабля. Инструктаж простой - бежать за мужиком с приклеенными усами и как можно громче топать. Вдруг выяснилось, что на месте нет главного статиста, который должен изображать палача. Режиссёр (весьма странного, "нетрадиционного" вида) недолго думая указал пальцем на одного из наших, паренька из Удмуртии - "вот подходящий типаж, переодевайте!" Андрюша и в самом деле парень здоровенный и "морда лица" довольно свирепая. Когда его переодели и загримировали, явился настоящий в изрядной степени подпития. Некоторое время режиссёр топал ногами, грозился его уволить, но потом решив, что мастерство не пропьёшь, всё же решил задействовать профессионала. Всё наше участие в спектакле заняло несколь минут, остальное время мы бродили за кулисами и по техническим помещениям театра, где много чего интересного. Вот так я первый и единственный раз побывал в театре по ту сторону занавеса.

Ion Popa: Уезжали мы из ШМАСа первыми, через день после сдачи последнего экзамена. Путь нам предстоял не далёкий, из Могилёва в Смоленск. Перед отъездом нас, семерых курсантов, вызвал командир второй роты майор Мазепов и долго сотрясал воздух сентенциями типа, вы, лучшие из лучших... высоко держать марку... не посрамить честь... и т. д. В конце своей пламенной речи Мазепов сказал, что нас, шестерых, направляющихся в штаб 6 - го корпуса ДА на вокзале в Смоленске обязательно встретят, а вот седьмого, едущего к ракетчикам, врядли. Но, ничего, не маленький, разберётся. Утром, 27 апреля 1977 года, мы позавтракали чаем с хлебом в ещё пустой столовой, загрузились в кузов ЗИЛа и в сопровождении сержанта Лисицина поехали на вокзал. Погода в тот день была замечательная, было тепло, светило солнышко. А на душе было и радостно, и грустно, и тревожно. Радостно, потому что позади остался ещё один этап армейской жизни. Грустно, потому что расстались с новыми друзьями и товарищами. Ну, и тревожно, потому что впереди нас ждала неизвестность. До Орши мы ехали в полупустой электричке в вагоне с самолётными креслами. Мы с Толиком Алилуевым сидели рядом, смотрели в окно и гадали, что нас ждёт на новом месте службы. В Орше мы должны были пересесть на поезд, идущий в Смоленск. И так как у нас до пересадки была пара - тройка часов, то мы зашли в привокзальный ресторан пообедать. Заказали салат, бифштексы, пару бутылочек сухого вина. После шмасовской еды всё это нам показалось обалденно вкусным. А потом подошёл наш поезд и мы запихнулись в битком набитый общий вагон. Но попутчики наши оказались душевными людьми и мы, закинув наши вещьмешки на третью полку, худо - бедно, расселись среди потеснившегося народа. И тут же какие - то сердобольные тётеньки начали потчевать бедных солдатиков кто печеньем, кто яблочком, кто котлеткой. А вот от пива, помню, мы дружно отказались, справедливо рассудив, что явиться к новому месту службы, изрыгая пивной амбре, будет не совсем хорошо. Тем более, что раньше мы уже пропустили по паре стакнов вина. Время в пути пролетело незаметно. В Смоленске, из штаба корпуса нас никто не встречал. Зато подошёл подполковник, который приехал встретить своего бойца - ракетчика. На наш естественный вопрос, куда же нам теперь идти, подполковник помялся, потом куда - то позвонил и, сказав, что за нами скоро приедут, взяв своего бойца укатил. А часа через полтора перед нами нарисовался сержант в мятом х/б и почти белой пилотке. Мы загрузились в трамвай, который дребезжа и позванивая на стыках рельсов повёз нас через центр города к нашей части. Потом, сойдя на нужной остановке, мы прошли по аллее, свернули и впереди увидели КПП... Так КПП выглядит сегодня. Фото сделано форумчанином Magpie в прошлом году, за что ему большое спасибо...

Серый: В субботу чистил снег на парковке у сестры, соответственно после этого "принимали" горячительные напитки, был один лётчик со штаба ПВО, так он меня "обрадовал", моего 722 полка в Смуравьёво больше нет!С ноября месяца перекинули часть самолётов в Сиверский, остальные раскидали по всему ЛенВО, вот так, нахрена нам защищать западные границы, 40 км до Эстонии,180 до Финляндии, 110 до Польши и т.д.Обидно!

65ВЗВОД: Матрос М. прослужил почти год,наступила весна! Но у него была проблема,мучившая его со страшной силой!При росте под 2 метра и весе под 100 кГ он имел 47 размер обуви.Правда самой обуви у него не было.Гады,в которых он приехал из ШМАСа осенью,развалились.А новых такого же размера у старшины не нашлось!Зимой на аэродром он ездил в дырявых валенках.Старшина постоянно обещал матросу М. найти ему новые гады и так и не нашел!Комэска такими делами не занимался,НШ было все "по барабану" все то,что касалось матросов!Матрос М. написал письмо маме и она выслала ему штиблеты с дырочками,они были очень удобными и легкими,правда коричневого цвета!Так он и ходил целый месяц в этих штиблетах!Старшина успокоился,стартеху тоже штиблеты понравились! И вот однажды на разводе,командир полка Л-ко,отправив офицеров на аэродром,решил пообщаться с матросами.Взгляд его упал на красивые штиблеты матроса М.,стоявшего в первой шеренге!Командир покраснев заорал на матроса М.:"Ты,что задедовал!Мать твою!Бля...Нах!"Матрос М. пытался объяснить,что он и так страдает от нищего КТОФа!"Молчать!Мать твою!"-завизжал комполка!Это очень оскорбило матроса М.!"Вы мою мать не трогайте!Она обо мне заботится,а Вы нет!" Выйдя из строя матрос М. снял штиблеты и бросил их на середину плаца и со словами "Пошли Вы нах..!" отправился в казарму! Потом была немая сцена...Матросу объявили 3 суток ареста,правда отсидеть не получилось.На следующий день были полеты,а он был механиком СД на 29 борту. Матрос М. "временно" еще 4 месяца проходил в этих штиблетах,ком.полка забыл про матросские проблемы.А потом осенью мама выслала матросу М. новые сапоги 47 размера,потому что в Монгохто таких не было!В них он и ходил до самого ДМБ! ВВС КТОФ п.Монгохто 1984г.

82-й: Рядовому все командиры, и все этим пользуются - приказывают. Единственное место где можно покомандовать, да еще поорать при этом на старших по званию, в том числе и на офицера - это находясь на посту в карауле. Я уже рассказывал, что у нас так было поставлено дело на охраняемой позиции, что оба прожектора с двух почти противоположных точек освещали асфальтированную тропинку по которой ночью предпочитал двигаться часовой (ну не соваться же в кромешную тьму, тем более, что позиция была со стороны степи ничем не огорожена). И вот стоишь, на часы поглядываешь - скоро смена. И тут, сначала слышишь как топают сапогами по асфальту (если ночь безветренная и не зимой дело происходит), а потом видишь в полутьме -идут! -Стой! Кто идет? - орешь. -Начальник караула со сменой и проверяющим! - кричит начкар. Почему кричит? Да потому, что положено останавливать на максимальном от себя расстоянии - как увидел в темноте. Вот тут-то твой звездный час и наступает! -Начальник караула - ко мне! Остальные - на месте! - опять орешь с чувством неописуемым - потому что орешь на них в соответствии с Уставом караульной службы. Ну, дальше уже не интересно... Потому что на самом интересном месте тебя за эти крики снимают с поста и уводят на четыре часа в караульное помещение. Надо же дать и другим поорать в свое удовольствие...

Ion Popa: 82-й пишет: Единственное место где можно покомандовать, да еще поорать при этом на старших по званию, в том числе и на офицера - это находясь на посту в карауле. Синоптик майор Иванов при инструктаже заступающей на дежурство смены сказал однажды буквально следующее: - Вы служите в штабе корпуса (при этом он назидательно ткнул указательным пальцем правой руки куда - то вверх), а следовательно, в определённой ситуации, имеете полное право, да что там - просто обязаны, иногда прикрикнуть по телефону на офицера из полка или дивизии... Правда, ничего такого я не припомню...

МИГ: 82-й пишет: поорать при этом на старших по званию, в том числе и на офицера... Ion Popa пишет: «...иногда прикрикнуть по телефону на офицера...» Вот вы чем в армии занимались, коллеги.Это шутка, конечно. А слабо вам с офицером вина попить ? Был у меня на службе один случАй - как то в увольнении мы с друзьями пошли на танцы. Было в г.Пушкине такое место - "Белый зал" - весьма популярное у молодёжи. Туда ходили и солдаты и курсанты военных училищ, и молодые офицеры. И вот увидели мы в зале наших молодых техников из ТЭЧ, да причём из моей группы и СД-шников. А что, было им лет по 20,после школы в 17 - поступили в ВАТУ,три года и ты - лейтенант. Ну поздоровались, танцуем рядышком, всё нормально. Они естественно в гражанке, мы в парадке. Отдыхаем. И пришло время зайти в туалет - заходим, а наши лейтенанты там вино пьют, в предбаннике.И...нам тут же предложили. Ситуация двусмысленная, но вышли мы из неё достойно - отказались мы, но горячо поблагодарили. Они нас поняли.И мы субординацию не нарушили и они - хотели как лучше, в тот момент. Молодёжь, словом - и они и мы. МИГ.

Хан: В нашей раздевалке гр.СД в ТЭЧ (общая для механиков и техников) всегда была пятилитровая канистра с султыгой и накатить в разумных приделах в конце рабочего дня ни для кого не было проблемы. Причем никто не злоупотреблял этим и ни разу не залетал т.к. в коллективе небыло падких личностей по этому вопросу.

ОСВ: 82-й пишет: Единственное место где можно покомандовать, да еще поорать при этом на старших по званию, в том числе и на офицера - это находясь на посту в карауле. По сигналу "тревога" военнослужащие, живущие вне казармы, то есть офицеры и прапорщики нашего полка, схватив "тревожные" чемоданы своим ходом добирались до аэродрома. Причём через КПП проходили только те, кому это по пути - ТЭЧ и первая эскадрилья. Аэродром наш расположен практически в черте города и проехав на трамвае несколько остановок от дороги, ведущей к КПП, можно выйти практически напротив стоянки второй и третьей эскадр, только с горки спуститься. Сплошного ограждения аэродрома там не было, и естественно все пользовались возможностью срезать приличный крюк. Но между городом и стоянками были расположены склад ГСМ, автопарк, ещё что-то и всё это охраняли часовые. Испокон веку по тревоге народ проходил через посты, это было как бы стихийно узаконено. Но однажды часового то ли разбудили во время кульминации сна, то ли взгрустнулось парню, решил он послужить по Уставу: "Стой! Кто идёт?" Ответ не по Уставу: "Ты чё, чурка? Нюх потерял?" Дальше опять строго по Уставу: "Стой! Стрелять буду!" Ответ: " А пошёл .........!" Тут опять же в полном соответствии с Уставом добротная очередь в небо. Кричать "Ложись!" не пришлось, народ сам бодро скатился в овражек и не высовывал носа до прибытия начальника караула. Эта история потом долго веселила тех, кто в ней не участвовал.

82-й: Эта история потом долго веселила тех, кто в ней не участвовал. Я уже рассказывал, что у меня была возможность применить оружие в карауле. Но я его не применил. В том числе и потому что это могли быть заплутавшие ночью в степи военные с других точек. С точки зрения Устава сторожевой и караульной службы нет разницы между врагом и своими, забредшими на охраняемый объект. Но для меня разница была. Мне точно весело не было. Ни во время инцидента. Ни после. Не знаю, поверил ли мне начкар. Но мой сменщик точно поверил. Он мне потом рассказал как все два часа с карабином наперевес с примкнутым штыком проходил на посту. Тем более он мне поверил, что мы с ним приятельствовали. Он знал что это не розыгрыш с моей стороны. Я после поста всю бодрствующую смену прободрствовал (обычно в караулке все спали). И дободрствовал. Начкар повел следующего бойца на пост. Я остался в караулке один. За небольшим окошком под потолком караулки ночь заканчивалась (чуть-чуть тьма начала сереть). Я сидел на табурете опершись локтями на стол и курил "памирину". Глаза резало с непросыпу. Я уже притупил. Шас, думаю, придет разводящий с моим приятелем, и завалюсь на топчан. И, вдруг, выстрел! Я вскочил на ноги. Ну, думаю, продолжение моего приключения. А самого трясет от непоняток - что делать? В Уставе на этот счет, опять же, тишина... Начкар и двое караульных отсутствуют. Я один в караулке. Оставлять помещение нельзя. Схватил карабин. Жду. Недосыл патрона в магазин при заряжании СКС. Контрольный спуск - выстрел. Про мое приключение уже никто и не помнил. За этот выстрел, начкара и заступающего на пост солдата, неделю таскали на всякие вопросы. Вот такой был случай в карауле.

tsipeter: ОСВ пишет: По сигналу "тревога" военнослужащие, живущие вне казармы, то есть офицеры и прапорщики нашего полка, схватив "тревожные" чемоданы своим ходом добирались до аэродрома. В нашем полку все семейные жили за пределами городка в ДОСах и одноэтажных особняках. За каждым из них был закреплен посыльный, на случай "тревоги". Довелось и мне побегать посыльным, хотя прямые мои обязанности, в подготовке вертолета к вылету, с меня не снимались. Стоянка нашей 3-й ВЭ была самой дальней, к ней напрямик нужно было бежать через стоянку 2-й ВЭ и ВПП и я только сейчас, прочитав о случае со стрельбой в воздух часовым, задумался, а как же у нас все это было организовано, ведь стоянки тоже охранялись караулами с роты охраны, мне даже в голову тогда не приходило, что какой то придурок может пальнуть по мне или по ребятам бегущим на технику.

Серый: Давайте лучше вспомним что делала срочная служба по команде "Тревога". У нас это происходило следующим образом:По команде "Тревога" личный состав быстро вставал(именно вставал, а не подрывался) с кроватей, одевался и полубегом направлялся в оружейку, вот там-то и был смех,"молодые" видя что "деды" берут только автоматы с одним магазином пребывали в недоумении и задавали вопросы на тему брать им подсумок, штык-нож и противогаз, на что звучал ответ: если хочешь со всем этим добром бежать на аэродром, то бери, в принципе всё это положено было таскать, но строго за этим не следили, главное чтоб на аэродром вовремя прибыли, вот здесь другая история, до своих рабочих мест добирались единицы, т.к в полку было около 70 человек срочной службы, из них 3-е в наряде по роте ТЭЧ (мы жили отдельно, я раньше писал), 3-е в наряде по эскадрилиям, 3-е у Знамени части, 5 ДСП(ТЭЧ, 1,2,3 эск. и позиция ППРи СБВ),3 водителя, Паша Сопиади зав.свинарником соответственно отбывал к своим "подопечным" досыпать дальше, писарь, кочегар.По итогу остаётся в лучшем случае около 50 человек,из них группа объективного контроля 2 чел, управление-3-е , ТЭЧ- 15-18 человек (это те группы которые по тревоге исполняли свои непосредственные служебные обязанности или придя на рабочее место мирно додрёмывали ).А вот бойцы эскадрилий всеми правдами и неправдами пытались "откосить", кому охота рвать пупы при подвеске боекомплекта, ведь на стоянках эскадрилий ради ускорения прцесса всё делалось вручную и после выполнения своих прямых обязанностей привлекались солдаты всех групп, из ТЭЧ нашу группу АВ пару-тройку раз дёргали на подвеску.Так вот, самые "матёрые" бойцы эскадрилий закрывались в каптёрке и мирно досматривали свои сны.Осеью 85 они на этом и погорели, были учения с применением на Балтике, соответственно присутствовал помимо генералов ВВС и генерал из ВВС Балтфлота, так чёрт дёрнул замполита полка, однго ВВСного генерала и морского после убытия личного состава по тревоге зайти к дежурному по полку (он у нас в казарме при входе в дежурке сидел)потом к нам в казарму (я тогда деж. по роте был), у нас на первом этаже в ТЭЧ всё было тихо, все отбыли, поднялись на второй этаж в эскадрилии, через несколько минут стены задрожжали от громогласного рёва генералов, они обнаружили в каптёрке 1-й эскадрилии 8 "особей" дембельского типа, старшины и замполит тряслись от страха как бобики, про "дембелей" вообще молчу, им уже виделся дембель в 18-00 31 декабря, только наш старшина ТЭЧ ст.прапорщик Козлов довольный бегал мимо меня и дневального по коридору 1-го этажа, прислушиваясь что происходит наверху,и с довольным видом представлял как "имеют" его коллег, старшин эскадрилий.Короче пацанам дали по 10 суток, старшинам выговор,нашему старшине благодарность за строгую уставную дисциплину в подразделении, а моему наряду старшина соответственно объявил благодарность за отличное несение службы в наряде по роте(подразумевалось за то, что всех по тревоге из казармы в ТЭЧ отправили, никто не "засухарился").Вот такая история.

МИГ: Ну что же,давайте вспомним про тревоги в полках. Это интересно, тем более у нас в полку действия в этот момент происходили совсем иначе, чем пишет Серый. Итак тревога объявлена. Личный состав полка встаёт(пока всё как и у Серого"встаёт, а не подрывается") а затем....идет в умывальник умыться. Времени хватало потому, что водители тягачей эскадрилий и ТЭЧ,а это были бойцы из батальона, получив сигнал тревоги одновременно с полком,бежали в гараж,заводили и т.п.Т.е. минут 10-15 у нас было. Тем более что оружие мы не получали. Автоматы и боекомплект загружал в деревянные ящики старшина ТЭЧ с каптёром и привозил на аэродром самостоятельно. Мы же погрузившись в "Урал" без оружия ехали на аэродром быстро, а пути было около 3-х км и прибыв на стоянку ТЭЧ,занимались тем, что каждая группа заводила свои ЗиЛы с кунгами (передвижная ТЭЧ),цепляла к ним прицепы (генераторы,САКи и прочее). После заводки закреплённые водители из каждой группы съезжали с колодок, на которых стояли машины,прицеплялись прицепы и мобильная ТЭЧ выстраивалась в походном порядке на выезде со стоянки.Как правило в это время появлялся и старшина с оружием. Но мы его редко из ящиков доставали. Конечно - это было неправильно, ведь за то время, что готовилась к выезду мобильная ТЭЧ, стоянку никто не охранял - оружия не было, кроме как у ДСП. Такой вот был элемент условности. Ещё было интересно то, что водителей среди механиков ТЭЧ не хватало, не все до армии получали права категории С и поэтому частью машин управляли офицеры-техники, как правило молодёжь,которые в училищах получали такие права. Но опыта у них было мало и случались разные казусы, особенно зимой. Правда были у нас и солдаты-механики без прав, но умеющие ездить и "подпольно" они садились за руль и работали за этих офицеров. В общем по тревоге вся ТЭЧ работала как черти, чтобы выполнить главную задачу - привести мобильную ТЭЧ в состояние готовности к движению в указанный район. МИГ.

ОСВ: Серый пишет: Давайте лучше вспомним что делала срочная служба по команде "Тревога". У нас практически все "тревоги" были плановые. То есть накануне под "большим секретом" сообщалось, что завтра, ровно в пять утра будет война. Старшины с вечера записывали оружие в книгу выдачи, на вечерней поверке назначались посыльные и т.д. Утром старшины являлись не на подъём, как обычно, а на назначенное время "Ч". Пом. дежурного по полку ( у нас в казарме круглые сутки находились пом. деж. по полку и дежурный по казарме - прапорщик) получал по телефону от дежурного по полку соответствующий приказ и машина начинала вертеться. Происходило всё даже спокойнее, чем при обычном подъёме. Кому положено, получали оружие и своим ходом бежали на аэродром, посыльные бежали по адресам, ДСП уезжали на дежурной машине. Одно время я был постоянным дежурным радистом. То есть бежал в штаб, получал радиостанцию, антенну, комплект аккумуляторов и бежал на стоянку. Есть выражение - чемодан без ручки. Так вот, ранцевая рация без ранцевых ремней ещё хуже, пока дотащишь - проклянёшь всё на свете. Куда делись эти ремни? Наверное туда же, куда и штатная антенна - вместо неё металлический пруток. Но когда дотащишься до стойбища - радисту благодать! Народ пыхтит по полной программе, а ты спокойно дремлешь у развёрнутого тобой "узла связи " до самого отбоя тревоги.

tg-mig: 5-я ВАШМ, 10 рота, 3 взвод. Май-октябрь 1971г. Кому интересна моя дальнейшая служба в авиации - ходи сюда http://www.radikal.ru/users/tg-mig Там я отработал 18 лет. Выучку ШМАСовскую не посрамил, в аутсайдерах не был. А фотоаппарат вместе со мной почти всегда. Здоровья всем!

МИГ: tg-mig Прекрасный фотоальбом.После 11-й ВАШМ я служил в Пушкине в 66-м АПИБ в 1975-76 гг и 3-я эскадрилья у нас была где-то полгода ещё на МиГ-17-х, потом перешли на МиГ-21-й. В ТЭЧ я как механик-приборист занимался регламентами на этих самолётах. Посмотрел фото и растрогался! Еще раз огромное СПАСИБО! МИГ.

полная версия страницы